Мгновение спустя в зал вошла женщина в сером костюме и туфлях на высоком каблуке. Она выглядела старше Шарлотты: у неё были светлые, почти седые волосы, и очки. Чтобы разрядить обстановку, она обратила внимание на Тикета, а потом заметила, что, как всегда, погода нас не балует. Они сели напротив меня и открыли папки. Женщина в костюме сказала, что её зовут Софи, и что она работает в «Опоре» уже тридцать лет.
– Собеседование продлится час, – сказала она.
Я кивнула. Оставила волосы в покое и напомнила себе о том, что надо смотреть в глаза свои будущим работодателям.
– Итак, приступим? – продолжила Софи.
Но я и слова сказать не успела, как у меня заурчало в желудке, да так громко! Господи, я так нервничала, что ничего не съела на завтрак.
– Как вы думаете, почему вы подходите на эту должность? – спросила Шарлотта через десять минут после начала собеседования.
– Я собранная и работоспособная. Мне небезразлично то, чем занимается «Опора». – Я замешкалась, не зная, что еще сказать. – Я думаю, я смогу внести достойный вклад в работу организации.
– Хорошо, – кивнула Шарлотта, но я не могла понять, довольна ли она моими ответами или нет. Софи делала записи, и в комнате повисла неловкая пауза. Хотели ли они, чтобы я продолжала? – Поскольку мне очень понравился горнолыжный курс в Колорадо, я хочу, чтобы об «Опоре» узнало как можно больше людей. И я могу рассказать им, почему они должны тоже попробовать. Я думаю, мне пригодятся мои знания, которые у меня появились после полученной травмы. Я знаю, через что проходят люди с таким типом травм, и как им страшно пробовать что-то новое.
Софи отложила ручку и сняла очки.
– В «Опору» приходят самые разные люди, – сказала она. – Инвалиды или волонтёры. Сможете ли вы найти общий язык с представителями разных слоёв общества?
Господи, и что мне надо было ответить?
– Ну, э-э-э, когда я училась в Королевском колледже, я работала в больнице и имела дело с людьми из разных социальных слоев и с разными жизненными ситуациями. Я провела четыре месяца в Сток-Мандевилле и встретила там людей, с которыми в нормальных обстоятельствах никогда бы не столкнулась, но наши травмы нас объединяли. Мы все были в одной лодке. Мы были все вместе, если вы понимаете, о чём я. – Мне следовало перестать бормотать и говорить чётко и ясно. – Кто угодно может получить травму позвоночника, – торопливо добавила я, заметив, как Шарлотта и Софи переглянулись. – Никто не застрахован от несчастного случая, и неважно, кем ты работаешь или где живёшь.
Следующий вопрос задала Шарлотта:
– Работая на этой должности, вы также должны будете оказывать поддержку тем, кто получил травму совсем недавно. С вашей помощью они должны будут преодолеть свои страхи, будь то путешествие или поход в магазин. Вы когда-нибудь помогали людям преодолевать их страхи?
– Нет, – призналась я. – Но это не значит, что я не могу им помочь, – добавила я, увидев разочарование на лицах работодателей. – Поездка в Колорадо изменила мою жизнь. Я сделала то, что казалось мне невозможным. Передо мной открылись новые возможности, несмотря на мою травму. Я хочу, чтобы и другие смогли увидеть свет в конце тоннеля. Я хотела стать врачом, я готова помогать людям, они мне небезразличны. Хотя травма позвоночника неизлечима… – Я не знала, как продолжить это предложение, и запнулась. – В прошлом году, когда я лежала в больнице, у меня появились друзья. Мы продолжаем поддерживать друг друга вне больничных стен. Но, видимо, это не считается, – добавила я, потому что они не записывали ответ на этот вопрос.
– Кас, вы получили травму совсем недавно. Вы уверены, что сможете стать наставником для других? – спросила Софи, смягчив тон.
– Да, – твёрдо ответила я, глядя ей прямо в глаза. – Я готова. Пожалуйста, дайте мне шанс.
– Она спросили, почему я бросила колледж, – сказала я Чарли, позвонив ему из машины.
– И что ты ответила?
– Что травма полностью изменила мою жизнь, и что я решила двигаться в другом направлении. О, боже, Чарли! Я всё испортила! У других кандидатов на эту должность явно есть и опыт, и необходимая квалификация…
– Не паникуй, Кас. Я уверен, что всё прошло не так уж и плохо, как тебе кажется, – успокаивал меня Чарли, но в его голосе я слышала беспокойство. – Как презентация?
– По-моему, неплохо.
Какая ирония – именно презентация была самой простой частью собеседования.
– Когда они сообщат тебе о своём решении?
– Софи сказала, что они проводят собеседования до конца недели. Я получу ответ в понедельник.
Пока я ехала домой, я жалела, что нельзя было вернуться в прошлое и пройти собеседование заново.
В понедельник за завтраком я перебирала утреннюю почту, которую принёс мне Тикет. Среди рекламных буклетов и каталогов затерялся красивый конверт с официальной печатью «Опоры». Я долго держала его в руках, морально готовясь к очередному отказу.
– Поехали, – сказала я Тикету, разворачивая письмо.
«Дорогая Кас,
Благодарим Вас за Вашу заявку на должность координатора курсов. Мы получили огромное удовольствие от общения с Вами…»
Я ждала, что вот-вот должно было появиться отвратительное «но».
«…и рады сообщить Вам, что Вы приняты…»
Я завизжала, размахивая письмом над головой.
– Они рады сообщить мне, что я принята на работу, Тикет!
Он подпрыгнул и облизал моё счастливое лицо.
Я решила дочитать письмо до конца.
«Человек, недавно получивший травму позвоночника, но пришедший на собеседование, должен обладать твёрдым характером и силой воли. Мы это знаем и восхищаемся Вашей целеустремлённостью и честностью».
– У нас получилось, Тикет! У нас получилось!
Я схватила телефон и начала звонить Чарли.
– Я так понимаю, ты получила работу! – ответил он, услышав мои нечленораздельные, но восторженные крики.
– Ты готов праздновать сегодня вечером? – спросила я.
– Я готов праздновать хоть сейчас.
– Значит, я готовлю праздничный ужин.
– Отлично! С меня шампанское.
– Пора одеваться, – сказала я Тикету, надевая на него попону. До этого я обзвонила всех своих друзей и родных, чтобы сообщить им радостную новость. Гай не взял трубку, поэтому я оставила сообщение на автоответчике. Мама взяла телефон после первого же гудка, и у меня появилось подозрение, что она всё утро сидела у аппарата в ожидании моего звонка. Как и я, она завизжала от восторга.
– Мы идём за продуктами. Мы же любим ходить в супермаркет, да? Потом поболтаем с нашим любимым газетчиком.
Мы завели знакомство с газетчиком через неделю после переезда к Чарли. Когда мы вышли из супермаркета, на улице шёл проливной дождь. Я проехала на своём кресле мимо человека, стоявшего у прилавка с газетами и журналами.
– Храни вас Господь, – сказал он.
Что-то заставило меня оглянуться, и я увидела большого чернокожего мужчину за сорок, с лысой головой и добрыми карими глазами. Я купила у него журнал, чуть не онемев от высокой цены, и забыла об этом случае, пока снова не увидела его через неделю. В тот день была хорошая погода, поэтому мы смогли поговорить. Он сказал, что у них есть белый кот по кличке Снежок и двое детей. Про жену он ничего не сказал.
– Нам приходится спать в одной комнате. У нас только одна кровать. Поэтому я ложусь на полу, чтобы детишки выспались за ночь. В тесноте, да не в обиде, – он улыбался, но я заметила грусть и вину в его глазах. Мне стало так жаль его, что я немедленно купила у него журнал. Точнее, два – второй для Чарли.
Мы вошли в автоматически раскрывшиеся двери супермаркета. Тикет побежал вперёд и вернулся ко мне с корзиной в зубах, радостно виляя хвостом. Когда он поставил корзину мне на колени, мы направились к стойке с фруктами и овощами.
– Наверх, Тикет, подай! – скомандовала я, указывая на упаковку с жирными сливками на верхней полке. Поставив передние лапы на предпоследнюю полку, Тикет взял в зубы коробочку с творогом и повернулся ко мне.
– Нет, – мягко возразила я. – Это не то.
Я снова указала на жирные сливки.
Покупатели с любопытством наблюдали за нами.
– Мама, смотри! – воскликнул маленький мальчик, помогавший маме толкать тележку. – Собачка пришла за покупками! Смотри, мам!
Я вспомнила тренировочный центр «Друг человека» и то, как мы ходили за покупками в игрушечные супермаркеты. После завершения курса мы с Алекс иногда обменивались электронными письмами.
